«Сейчас рынок платежных услуг замер в ожидании». Беседа с Николаем Смирновым, «Золотая Корона»
Уход от материального носителя в платежах. Платежи и глобальное ужесточение compliance. И еще раз о технологии HCE. Главный фактор на российском рынке — регуляторный. НСПК и госмонополия на платежи. Аутсорсинг как стратегия.
Продолжаем встречи с участниками Национального платежного форума. В этот раз мы беседовали с председателем совета директоров крупнейшей российской платежной системы «Золотая Корона», модератором пленарного заседания Форума Николаем Смирновым
Уход от материального носителя в платежах
Что такого наиболее интересного происходит сейчас в области платежей в мире? Какие тренды?
Основной тренд — это уход от материального носителя как платёжного средства. Об этом говорят последние десять лет, и за следующие пять лет это на самом деле произойдет.
Основной тренд — это уход от материального носителя как платёжного средства
Последние 50–60 лет основным розничным платежным средством, не считая наличных, конечно, был физический кусочек пластика. На самом деле абсолютно неважно, есть ли на этом кусочке магнитная полоса, есть ли там чип, или там нет магнитной полосы, а есть просто номер, который переписывается в тетрадку, как это было в самом начале. Это абсолютно не принципиально.
То, что сейчас делают и Apple со своим Apple Pay, и Google с решениями для Андроида, — это переход к отсутствию материального носителя в принципе. И в этом принципиальное отличие и новизна появившейся совсем недавно технологии HСE от Google (host card emulation— технология, которую использовал «Билайн» для своей карты), а также того, что несколько по-другому делает Apple Pay. Принципиальное отличие от всего, что было раньше, — в том, что клиент может получить полноценную банковскую услугу без какого-либо физического контакта с банком, без передачи ему чего-либо осязаемого. Это абсолютно меняет концепцию получения клиентами финансовых услуг.
В последние тридцать лет в Америке и в последние пять лет в России сложилась ситуация, когда у клиентов банка может быть до десяти карт, и основная борьба банков идет за то, какую карту клиент достанет первой. У карт есть физические ограничения — клиент не может носить с собой 100 карт, это неудобно. Получить новую карту — это некий процесс, человеку необходимо вступить в некое новое отношение со своим банком или с каким-то новым банком. Это физический, ощущаемый, длительный процесс.
Технология позволяет сегодня убрать этот барьер, в том числе — и барьер в получении финансового инструмента. В будущем будет абсолютно нормальной ситуация, когда у клиента будет 50 карт для разных целей.
И самый большой риск это несет для нас — для платежных систем. Это риск дезинтермедиации, устранения посредника. Изначально платежная система — если почитать типовое соглашение с любой платежной системой — это соглашение на право использования товарного знака. Если у меня есть на карточке некий товарный знак, это означает, что везде, где я вижу такой товарный знак, я могу ей заплатить.
Почему сегодня сложно создать конкурента платежным системам? Потому что очень сложно создать всю эту инфраструктуру, которая покрывает рынок. Чтобы дать клиенту вместо карты международной платежной системы карту «Золотая Корона», я должен обеспечить ему эквивалентную инфраструктуру. Когда появляются технологии, базирующиеся на телефоне, это означает, что теперь у клиента может быть сколько угодно карт для разных целей, в том числе, например, для гораздо более узкой инфраструктуры.
В чем проблема «Золотой Короны» или любой другой локальной платежной системы? Необходимо приучить человека, что для поездок за рубеж у него должны быть VISA или MasterCard, а для локальных расчетов — «Золотая Корона». Он должен иметь две карты. Физически это некое дополнительное упражнение для пользователя.
В будущем может сложиться ситуация, когда клиент даже не будет знать, что на самом деле банк выдает ему не одну банковскую карту одной платежной системы, а пятьдесят разных карт, сорок из которых привязаны к конкретным магазинам, а десять — к таким-то платежным системам.
В будущем может сложиться ситуация, когда клиент даже не будет знать, что на самом деле банк выдает ему не одну банковскую карту одной платежной системы, а пятьдесят разных карт, сорок из которых привязаны к конкретным магазинам, а десять — к таким-то платежным системам. Причем, банк сам будет выбирать, какую из карт лучше обслужить в терминале в конкретный момент. И в этом плане рынок очень сильно поменяется — уйдет ситуация, когда есть одна универсальная карта для всех целей. Все это распадется по инфраструктуре обслуживания на подсегменты.
Этими подсегментами будут рулить банки? То есть банки будут сохранять контроль над этой сферой? Сейчас небанковские игроки всё глубже входят в платежный сервис…
Этот вопрос определяется исключительно регулированием. В мире очень много вариантов регулирования, в которых по-разному определяется, кто имеет право эмитировать карты, кто имеет право оказывать финансовые услуги и что такое финансовая услуга. Например, широко известный факт, что в Америке исторически кредитные карты выдаются не банками, а специализированными компаниями, которые не имеют банковских лицензий, и кредитная карта не является банковским продуктом. В американском понимании Capital One— крупнейший эмитент карт — не был изначально банком, это была компания без банковской лицензии. Поэтому где будет баланс между банками и не-банками, зависит от того, что будет называться банком.
В России не-банки тоже могут эмитировать карты, те же НКО, например. Так что, если посмотреть шире, то вопрос «это банк или не банк» — это вопрос исключительно терминологический.
Многие эксперты предсказывают, что вертикально интегрированные в прошлом банки распадутся на отдельные вертикальные слои…
Это предсказывают последние лет пятьдесят.
И они никак не распадутся?
Здесь есть два пути: либо банк начинает распадаться на некие куски, либо, что по факту и происходит, банк начинает аутсорсить какие-то куски, которые для него не core business. У больших организаций — причем, неважно, банк это или не банк, — которые занимаются неким большим набором действий, есть два варианта. Либо организация какие-то из этих действий перестает делать и специализируется на более узком сегменте, либо она выделяет какие-то из них, которые считает не core business, и отдает их на аутсорсинг.
Банки, несмотря на все прогнозы разделения, наоборот, идут по пути забирания на себя всё большего и большего в основном бизнесе, но в том же ITвсё больше и больше отдавая специализированным компаниям…
Платежи и глобальное ужесточение compliance
В том, что касается платежей, переводов, в особенности — трансграничных, сейчас идет борьба. С одной стороны, провайдеры сервисов борются за облегчение переводов, с другой стороны, сейчас регуляторы делают это все более сложным. Чем все это закончится для платежных систем? Куда направлен тренд?
Переводить деньги будет все сложнее и сложнее. И это не вопрос технологий. Технология здесь — дело двадцать пятое. Самый большой вопрос — комплаенс. Есть общемировая тенденция, направленная на ужесточение KYC, принципа «знай своего клиента». Регуляторы и «надрегуляторы», такие как FATF, ужесточают требования, далее банки ужесточают требования, и это идет по цепочке. Поэтому будет все увеличиваться и увеличиваться сложность в переводе денежных средств.
Единственный эффективный способ бороться с огромным потоком преступности в этом и заключается. Исторически технологии развивались гораздо быстрее, чем регуляторное поле, и сейчас регуляторное поле во многом догоняет технологии, поэтому здесь все будет усложняться и усложняться.
Cейчас большой популярностью на всяких инновационных форумах пользуются изобретатели облегченных систем переводов денег. Кто-то этот отрезок между странами пытается преодолеть через биткоины, кто-то создаёт свою систему международных расчётов. Вы считаете, что эти «облегченные» системы вряд ли получат такое широкое развитие?
Здесь есть две темы — комплаенса и новых технологий.
Нелегальные системы переводов, такие как «Хавала», существуют тысячи лет и, безусловно, в каком-то виде будут существовать. Недавно был опубликован очень интересный отчет FATF по развитию «Хавалы» и других таких неформальных систем расчетов в мире, построенных, по сути, на встречных потоках. Этот отчет говорит об очень простой вещи: весь выигрыш такой системы относительно формальных банковских услуг состоит в том, что она может экономить на комплаенсе.
С точки зрения себестоимости любой бизнес платежей, переводов и т.д. — это бизнес на масштабе. Система тем эффективней, чем больше у нее масштаб. Так как любые такие неформальные игроки априори гораздо меньше, чем формальные игроки, то у них выше себестоимость на транзакцию. Следовательно, они привлекают тех клиентов, которые не проходят по комплаенсу. Они используются для массового отмыва преступных денежных средств, и поэтому с ними борются регуляторы.
А с точки зрения технологий? Что-нибудь привлекало внимание из того, что сейчас происходит в инновациях в финтехе?
Мне очень нравится HСE. Я считаю, что за этим будущее. Из глобальных технологий платежей, наверное, это самое интересное по той причине, что это единственная из платежных технологий, которая не пытается построить еще одну инфраструктуру.
Платежных инноваций — миллионы, ко мне раз в месяц приходит какой-нибудь очередной стартап, который собирается создать сервис, чтобы платить QR-кодами, прикосновениями, bluetooth. В Америке они появляются раз в неделю. Проблема у них очень простая — в инфраструктуре. Если ты делаешь технологию для интернета, то у тебя стоимость подключения не фиксированная, интернет-магазин ты можешь подключать без дополнительного оборудования, без дополнительных капзатрат. Как только речь заходит про любую физическую инфраструктуру, то получается феерически дорогая стоимость создания этой инфраструктуры. Причем она определяется не столько стоимостью физического оборудования, железа, сколько необходимостью дойти до каждого конкретного мерчанта, объяснить ему, что теперь он должен принимать что-то новое. И абсолютно неважно, что это такое.
Это проблема курицы и яйца. Ты одновременно должен и большое количество клиентов, и большое число магазинов научить пользоваться одним и тем же решением. Это очень сложно логистически и очень дорого. Международные платежные системы потому и успешны, что они смогли решить эту проблему.
HCE же использует инфраструктуру NFC, насколько я понимаю?
NFC— это технология бесконтактных платежей, которая поддерживается VISA и MasterCard. Следовательно, она будет потихонечку развиваться. NFC делается не для телефонов, ради телефонов ее никто бы не делал. Она изначально делается для пластиковых карт, а телефон — это как бы некий бонус. Потихоньку бесконтактных карт (и терминалов оплаты) будет все больше и больше…
Бедные телекомы! Так они хотели стать основными проводниками технологииNFC. Я так понимаю, благодаря HСE теперь не станут?
Вопрос в том, какую они видят роль для себя в этом процессе. Если они хотят как-то контролировать secure-элементы, то это не получится. Если они видят свою роль в том, что они контролируют клиентскую базу, огромное число клиентов, с которыми у них уже есть отношения, есть их счета с деньгами, то для них открываются новые перспективы. Они одни из очень немногих, у кого есть физический доступ к деньгам клиента. Особенно интересно, когда это деньги postpaid. В этом случае у оператора есть, по сути, кредитный риск на клиента, оператор его проскорил, он его понимает, он готов на него принимать кредитный риск.
Это огромная возможность. У оператора все равно открыт кредитный риск на клиента, он готов рисковать. Можно дать клиенту возможность теперь платить при помощи телефона, и с того лимита, который оператор ему все равно открыл, — пусть клиент некую часть тратит на микроплатежи. Оператору классно: он зарабатывает, он увеличивает свой ARPU. Дальше работает вся телекомовская модель, которая на порядок более маржинальна, чем модель платежей — там маржа до 50%.
Глобальные и локальные платежные системы
У глобальных систем — c — огромный масштаб операций, огромные возможности тратить на R&D, на маркетинг. В чем перспектива существования локальных платежных систем, таких, например, как «Золотая Корона»? Как можно противостоять гигантам?
Противостоять можно только одним — делая локализованные решения, которые лучше решают какие-то местные задачи. Что локальные игроки могут противопоставить международным гигантам? Есть два варианта. Либо заниматься регуляторным лоббированием, чтобы приняли закон, поддерживающий только местные системы. Либо развивать локальные сервисы — то, что для международных платежных систем сложноповторимо на локальном рынке. Может быть, что-то, что для них не настолько масштабно, чтобы в это инвестировать ресурсы. Для нас ближе второй путь.
Хороший пример — это транспортные карты, которые мы делаем для ряда городов. В этой области есть много нашей российской специфики, например в том, что касается монетизированных льгот. Это тема, связанная с ЖКХ и возможностью учитывать специфическую ситуацию в конкретных городах, и еще масса других вещей.
Главный фактор на российском рынке — регуляторный. НСПК и госмонополия на платежи
Какие главные факторы сегодня можно выделить на российском рынке платежей?
У нас главный фактор на рынке платежей — это фактор регуляторный.Важно, чтобы все происходящие изменения не привели к созданию госмонополии в области платежных услуг в виде НСПК. Отсутствие конкуренции может иметь крайне негативные последствия для такого динамичного и ориентированного на нужды потребителя рынка, как рынок платежных услуг.
Сейчас рынок замер в стадии ожидания — что решит государство, как будет выглядеть ландшафт. Когда ты не понимаешь, какой будет регуляторный ландшафт через полгода, ты не можешь принимать решения, во что инвестировать, куда двигаться.
Государство сейчас хочет пойти по крайнему пути, по пути госмонополии на платежи. Правильно я понимаю, что альтернативой могла бы стать ситуация, когда НСПК выполняло бы функции хаба между другими платежными системами?
Да, вполне логично было пойти по пути создания именно хаба. Можно было просто ужесточить правила для функционирования платежных систем. Если государство считает правильным, чтобы транзакции процессировались в России, то нормальное решение — установить четкие правила процессирования в России: что можно, что нельзя, от чего надо защищаться. Но ситуация такая, какая есть. Практика покажет, как все это будет развиваться.
На самом деле для участников рынка в большей степени важна последовательность действий, единые правила игры и реально работающие механизмы контроля выполнения этих правил всеми игроками. А то у нас зачастую, как сказал кто-то из классиков, строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения.
В этом плане очень показательно то, что происходит с электронными платежами. С одной стороны, ввели требование по ужесточению идентификации, и теперь любые переводы на любые суммы между физическими лицами можно делать только с идентификацией. При этом подходишь к любому терминалу в метро. В принципе, там есть идентификация, но можно ввести туда любые восемь букв в качестве имени и любые восемь букв в качестве фамилии — и сделать перевод.
В принципе, идентификация – дело хорошее, когда закон принимали, все его горячо обсуждали. Но то, что получилось на практике, на самом деле грустно. Когда принимается закон, контроль за исполнением которого не полный, те, кто его исполняют, оказываются в проигрыше.
Получается глупая ситуация, когда к банкам, которые и так хорошо идентифицировали клиентов, требования всё усиливаются, усиливаются и усиливаются, а в местах, где их не было, их так и нет. Разница эта растёт, следовательно, дается преимущество каналу, который менее хороший с регуляторной точки зрения, с точки зрения комплаенса и всего остального. И это на самом деле важно. Этим создаётся неправильная ситуация.
Наверное, пока все это не разрешится, задавать вопрос о ваших планах достаточно бессмысленно?
Наши планы — смотреть, что происходит в имеющемся регуляторном поле, и быстро адаптироваться.
У банков есть банковские ассоциации, которые, что-то могут иногда пролоббировать, что-то разработать. На самом деле, они действительно разработали много стратегий, концепций и законопроектов. В вашей платежной тусовке есть такая сила, которая может предложить государству разумную альтернативу? Что-то разработать и предложить?
Да. У платежного рынка есть свое объединение — Ассоциация «Национальный платежный совет». Туда входят основные участники рынка: VISA, MasterCard, «Золотая Корона», МТС, CyberPlat, UCS и многие другие.
Получается, что государству есть с кем общаться как с представителями платежного сообщества, если оно того хочет, конечно…
На то оно и государство, чтобы иметь право решить, хочет ли оно общаться и с кем оно хочет общаться.
Платежный рынок не так давно начал оформляться в России как самостоятельный. Собственно, Национальный платежный форум, который будет проходить во второй раз в ноябре, организуется именно для того, чтобы формировалось профессиональное комьюнити вокруг платежного рынка, чтобы голос этого комьюнити стал слышен. Ведь и банковские ассоциации не сразу стали такими влиятельными. Там практика годами формировалась, а мы — только на старте.
Есть еще следующая проблема. В банковском регулирования очень много деталей, оно очень глубокое. Существует много положений ЦБ, много изменений, которые в них вносятся. За двадцать лет устоялась некая общая канва, в рамках которой происходит развитие. На платежном рынке такого нет. Все гораздо более волатильно.
И регуляторные изменения, которые там происходят, пока на порядки более резкие, чем в банковской сфере. Чем более резкие изменения, тем больше они лежат в плоскости не совершенствования формулировок или оттачивания деталей, а в плоскости понятийной. Например: правильная ли идея госмонополии на платежи или неправильная? Это политическое решение, не технократическое.
Платежная отрасль, наверное, тоже лет через десять придет к более стабильному состоянию, когда все будет регламентировано, когда будет создана некая устоявшаяся база, устоявшаяся логика. А пока все происходит методом проб и ошибок, методом принятия таких больших политических решений то в одном направлении, то в другом.