Новости
Отрасль IT — чуть ли не единственная в России испытывает заметный подъем. Несмотря на санкции, с началом девальвации рубля количество иностранных заказов в ней увеличивается. Однако эксперты говорят, что далеко не каждому по зубам иностранные заказы. Они в целом сложнее российских, поскольку экономика у нас не такая развитая, сильно монополизирована, конкуренция слабая, серьезных инноваций не требуется и потому нет большого спроса на сложные, современные решения.
Кроме того, некоторые российские разработчики опасаются того, что западные санкции могут лишить их рабочих инструментов и серьезно осложнить работу. Поэтому они вынуждены искать выходы из ситуации.
Политика тормозит развитие
Конкурентоспособность российских IT-компаний с началом девальвации рубля заметно выросла: «Стоимость индивидуальных разработок россиян для западных клиентов стала намного ниже, что сделало нас конкурентными даже по отношению к индийцам», — выражает мнение большинства опрошенных РБК Петербург экспертов директор по развитию рекрутинговой компании «IT-Доминанта» Денис Каланов. Это стало возможным благодаря специфике IT-отрасли — валютное оборудование и софт закупаются не часто, так что основные затраты компаний (от 60% до 90% в разных компаниях, по оценкам экспертов) приходятся на зарплаты сотрудников. При этом квалификация российских специалистов вполне соответствует мировому уровню. «Она не просто высокая, а высочайшая, — утверждает директор по развитию компании iTrend Павел Житнюк. — Это подтверждается международными рейтингами». Благодаря повышению конкурентоспособности, развитие отрасли IT в России могло бы сильно ускориться (как после кризиса 1998 года), но мешает политика.
По некоторым сведениям, крупные иностранные компании постепенно сворачивают проекты, связанные с российскими IT-компаниями, поскольку ввиду санкций с россиянами становится опасно работать — увеличиваются риски, особенно при выстраивании долгосрочных отношений. «Это касается главным образом американских компаний, таких как Oracle, Google, Microsoft и других, которые тесно связаны с политикой, — считает П.Житнюк. — Но так себя ведут далеко не все, а среди европейцев такой тенденции и вовсе не наблюдается». За последнее время (главным образом в 2014 году) свои центры разработок в России закрыли компании Google, Hewlett-Packard, Adobe, ARRIS (владеет инженерными активами Motorola в России), Microsoft закрыла свой зеленоградский офис по разработке Skype, и некоторые другие. Но еще десятки остались.
Российские разработчики опасаются, что западные санкции могут лишить их рабочих инструментов. «Разработки в сфере IT трудно, конечно, извне заблокировать, но можно затруднить работу, например, перекрыв россиянам доступ к популярным среди разработчиков ресурсам, например, к GitHub — популярному сервису хранения программного кода. Могут запретить скачивать среды разработки, фреймворки и библиотеки», — объясняет Д.Каланов. По его словам, некоторые участники рынка считают опасность принятия таких мер вполне реальной. К тому же, как утверждает заместитель гендиректора ГК «IT Полюс» Ольга Яковенко, довольно часто возникают проблемы с заключением контрактов с западными заказчиками у российских компаний, до этого вполне успешно работавших на мировых рынках.
Запасные аэродромы
Российские компании вынуждены искать выходы из ситуации. Они начинают открывать свои офисы в Восточной Европе, сажают в них некоторое количество разработчиков — чтобы офис как-то функционировал и был готов принять всю компанию, если в России работать с европейскими заказчиками станет совсем невозможно. «Однако массовых перерегистраций российских компаний за границу пока не наблюдается, как и массовой релокации сотрудников, — утверждает Д.Каланов. — Но это может произойти, если санкции будут очень сильно ударять по разработке в сфере IT».
В некоторых случаях россияне формально переводят в Европу свои центральные офисы, но на самом деле вся основная работа по-прежнему делается в России, просто заказы оформляются через европейские офисы, которые работают формально. Европейские заказчики понимают это, считает Д.Каланов, но закрывают глаза, поскольку отказаться от российских разработчиков им очень трудно — квалификация у россиян высокая, а цены на разработку у нас сейчас очень низкие.
Впрочем, президент НП «Руссофт» Валентин Макаров утверждает, что такая практика была и раньше, до всяких санкций, поскольку серьезные проекты нуждаются в техническом сопровождении по месту расположения заказчика. А П.Житнюк добавляет, что передислокация компаний в другие страны из-за роста рисков — вещь, вообще, обычная. Например, то же самое происходит сейчас и на Украине: «Мне известна компания, которая из-за проблем, обусловленных гражданской войной, переехала из Днепропетровска в Польшу».
А генеральный менеджер компании DataArt Михаил Завилейский и вовсе призывает не преувеличивать проблему: «Большинство клиентов прагматичны — они боятся операционных проблем. У нас есть клиенты, которые готовы работать только с офисами в Евросоюзе, есть те, кто отказываются от Украины, но тех, кто говорит «не в России», не припомню».
Плюсов больше
Общее состояние российской IT-отрасли все опрошенные РБК Петербург участники рынка считает вполне благополучным. «Есть, конечно, компании, положение которых ухудшается, но в целом атмосфера позитивная, — говорит Д.Каланов. — Компании наращивают обороты, расширяют штаты. Несмотря на все препоны и возможные риски, объем заказов с Запада растет. Хотя некоторые крупные западные компании, испытывая политическое давление, вынуждены сокращать проекты в России, но небольшие компании напротив, свое присутствие на нашем рынке наращивают». «Малый зарубежный бизнес стремится работать с нами гораздо больше, чем это было раньше», — подтверждает тенденцию В.Макаров. В результате экспорт российского IT растет, а вместе с ним и вся отрасль.
Согласно очередному отчету ассоциации «Руссофт», российский экспорт программного обеспечения (ПО) вырос в 2014 году на 11% — до $6 млрд. В 2015 году «Руссофт» ожидает ускорения роста рынка до 17% и достижения показателя $7 млрд. Соответственно вырастет доля экспорта в общем объеме российского производства ПО, составляющая сейчас, по оценке В.Макарова, около 60%.
Важным фактором стабильности российской IT-отрасли П.Житнюк считает низкую закредитованность участников рынка: «В отличии от большинства других отраслей, нам практически не требуется брать кредиты. Потому что у наших компаний очень мало материальных активов. Благодаря этому мы не пострадали от ухудшения условий банковского кредитования». Впрочем, это относится только к «чистым разработчикам», уточняет В.Макаров. В IT-отрасли немало компаний, поставляющих заказчикам также и оборудование. Такие компании (в экспорте они занимают около 40%, по данным «Руссофт») конечно пострадали из-за кризиса, констатирует он.
Д.Каланов предполагает, что через некоторое время начнет набирать обороты тенденция перехода российских компаний из генподрядчиков крупных западных заказчиков в статус субподрядчиков. То есть, россияне продолжат выполнять заказы для мировых гигантов, но не напрямую, как во многих случаях происходило до сих пор, а через посредников.
Впрочем, как утверждает В.Макаров, взаимоотношения с крупными иностранными компаниями постепенно восстанавливаются, даже с американскими. «Те из них, кто работает на военное ведомство США, конечно, опасаются работать с нами из-за санкций, — говорит президент «Руссофта». — Но остальные уже ничего не боятся и у нас сейчас продвижение на американском рынке стало даже большим, чем было до обострения отношений. Рынок США стал ведущим для российских сервисных компаний».
Реструктуризация
Объем российских заказов на разработку ПО тем временем уменьшается, утверждают почти все опрошенные эксперты. По словам Артема Мошкова, председателя совета директоров компании «Нетрика», выполняющей крупные заказы для госструктур, общий объем госфинансирования в сфере IT практически сохранился на уровне прошлого года, но изменилось соотношение «разработочной» части и «продуктовой», связанной с поставками оборудования. Поскольку «железо» сильно подорожало, то денег на него стали выделять больше и соотношение изменилось с 50/50 на примерно 35/65 в пользу «продуктовой» части. Из-за этого конкуренция между разработчиками усилилась. В то же время, как уточняет В.Макаров, сокращение разработок оказалось меньшим, чем ожидали специалисты, исходя из общего состояния российской экономики и госбюджетов. При этом частный сектор сокращает заказы больше, чем государственный, утверждает В.Макаров, поскольку уменьшается общая деловая активность. «Заказы от бизнеса сократились очень сильно, — подтверждает тенденцию А.Мошков. — Например, разработка сайтов сократилась раза в два».
В оборонном комплексе бюджеты на IT-разработку даже увеличиваются, но к нему допущен только определенный круг компаний, этот сегмент составляет не более 10% от общего объема и рынок в целом это мало касается. Впрочем, как утверждает О.Яковенко, в последнее время государство пытается расширить круг участников оборонзаказа: «Компании, имеющие необходимый опыт, квалификацию и какие-то регалии имеют шансы получить оборонные заказы на конкурсах и аукционах по ФЗ-44 и ФЗ-223».
Сокращение российских заказов и увеличение западных приводит к реструктуризации отрасли IT. Как утверждает Д.Каланов, примерно треть компаний, выполняющих как российские, так и иностранные заказы (в Петербурге их доля гораздо больше — 70-80%, по оценке В.Макарова), переориентируются на западных заказчиков — сокращают «российские» направления и увеличивают «западные». «У наиболее сильных компаний соотношение экспортных и российских объемов производства смещается с 50/50 на 60-70/40-30 в пользу экспорта», — утверждает В.Макаров.
Другая треть компаний, работающих на мировых рынках, расширяется, поскольку их доходы растут (из-за увеличения количества западных заказов и девальвации рубля), причем, как утверждает Д.Каланов, гораздо сильнее, чем издержки, которые увеличиваются в основном из-за роста зарплат сотрудников на 20-25% (П. Житнюк подтверждает). «Компании, работающие на Запад, росли и продолжают расти в зависимости от сбытовых возможностей», — подтверждает тенденцию и М.Завилейский. Эти компании нанимают новых специалистов — переходящих к ним из компаний, работавших на российском рынке.
Перестроиться трудно
Многие компании третьего сегмента, работавших исключительно по российским заказам, «сжимаются», сокращают персонал (который уходит в «западные» компании, так что безработицы в IT по прежнему нет). Заметно больше таких компаний стало уходить с рынка, утверждает А.Мошков. Это происходит потому, что перестроится под западные требования (для выполнения иностранных заказов) и под новую тематику заказов довольно сложно (в отрасли сильно развита специализация — одни работают на «нефтянку», другие — на банки, третьи — на интернетизацию госуслуг и т.д.). А тематика сейчас изменилась. «Из-за кризиса многие российские компании предпочитают заказывать решения для оперативного управления затратами, финансами, — утверждает О.Яковенко. — То есть то, что позволяет быстро ориентироваться на рынке. Поэтому более востребованы компании, которые могут предлагать такие решения. А это не просто, потому что требуют глубокого знания бизнес-процессов».
Далеко не каждому по зубам иностранные заказы. Они в целом сложнее российских, вынужден признать А.Мошков, изучающий сейчас западный рынок. «У нас экономика не такая развитая, сильно монополизирована, конкуренция слаба, серьезных инноваций не требуется и потому нет большого спроса на сложные, современные решения, — утверждает В.Макаров. — А чтобы пробиться на западных рынках IT, надо предложить что-то новое, оригинальное. Мы зачастую даже не понимаем, какие задачи стоят перед западными компаниями. У нас в России таких задач еще просто нет».
Впрочем, А.Мошков утверждает, что квалификация IT-специалистов и менеджеров в госструктурах заметно растет, а с ней и требования к госзаказам, которые все более усложняются. «Госзаказчики стали лучше понимать, что они хотят. Их заказы стали более осмысленными и профессионально интересными. Соответственно значительно повысилась их требовательность к качеству. Чуть что не так — контракты разрывают безжалостно. К тому же госзаказчики стали лучше ориентироваться в рыночных ценах на разработку. Из-за этого цены госзаказов сильно сократились даже по сравнению с 2010 годом, не говоря уже о более ранних временах», — констатирует А.Мошков.
П.Житнюк отмечает еще одну проблему: «Плохо стало компаниям, прежде всего, системным интеграторам, которые привыкли работать на иностранных информационных системах и платформах. Прежде всего, потому что сильно выросла стоимость лицензий. Российские заказчики предпочитают переходить на более дешевые отечественные аналоги, например, на 1С. К тому же в некоторых отраслях, сильно контролируемых государством, например, нефтегазовой или атомной, появились жесткие требования переходить на отечественное программное обеспечение. А компании-заказчики, подпавшие под западные санкции, вообще не могут пользоваться иностранным ПО».
Как утверждает Д.Каланов, в 2015 году заметно увеличилась разница в зарплатах между чисто «российскими» компаниями и «западными». Иногда эта разница доходит до 1,5 — 2 раз. Такое различие и лучшие перспективы у компаний, работающих на мировые рынки, сильно ухудшает положение чисто «российских» компаний, даже имеющих заказы. Они пытаются удержать специалистов различными неденежными льготами — свободным графиком, разрешением работать дома и др. Но все эти меры недостаточны, чтобы перекрыть двукратную разницу зарплат, считает Д.Каланов. Правда, А.Мошков считает это следствием дефицита квалифицированных кадров, особенно сильного в Петербурге из-за большого спроса на специалистов, умеющих работать с иностранными заказами.
В результате, как считают эксперты, произойдет заметное перераспределение рынка — доля «иностранцев» увеличится, «российский» и «смешанный» сегменты сократятся.
Источник: РБК